Старинный бисерный чехол-держатель для мела(при игре в карты):ТРИ ИГРАЛЬНЫЕ КАРТЫ, Россия,1820-е гг.Вязание крючком из мелкого круглого и граненого красного и золоченого бисера.Размеры:длина-5см,диаметр-1.8см. Состояние на фото,доставка лота в другой регион-почта России. ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ:фото аналогичных бисерных держателей для мела(из экспозиции выставки, посвященной русским бисерным вышивкам XVIII—XIX веков из частных собраний Москвы-выставка проходила в 2002 году в Музее личных коллекций ГМИИ им. А.С.Пушкина.Музей личных коллекций ГМИИ(государственный музей изобразительных искусств) им. А.С. Пушкина — отдел Пушкинского музея, созданный в 1985 году по инициативе директора Ирины Антоновой и коллекционера Ильи Зильберштейна для экспонирования частных коллекций, переданных в дар музею с 1980 годов. Открытие состоялось в 1994 году.
ДЛЯ СПРАВКИ:В 19 веке в карты в России играли за четырехугольным столом, покрытым зеленым сукном, такие столы называли ломберными. Возле каждого игрока лежали мел и щеточка — мелком тут же, на зеленом сукне стола, делались расчеты, записывали ставки, ненужное стиралось щеточкой. Возле каждого игрока стопки золотых монет, на столе зажженные канделябры, за окном ночь… Такова фантастическая картина карточной игры. Результаты игры ОТПИСЫВАЛИСЬ МЕЛОМ на зеленом сукне стола для последующего расчета между игроками. Бисер, то есть мельчайшие разноцветные стеклянные бусинки, применялся в рукоделии и ювелирном искусстве с древнейших времен, но увлечение этим тонким художественным материалом, охватившее Западную Европу и Россию в конце XVIII — первой половине XIX века, было поистине всеобъемлющим. РУССКИЙ БИСЕР:"БЕЗ ОНЫХ ЧТО БЫ ВАМ В НАРЯДАХ ПОМОГЛО,КОГДА БЫ БИСЕРУ ВАМ НЕ ДАЛО СТЕКЛО";«Так в бисере стекло, подобяся жемчугу, любимо по всему земному ходит кругу. Им красится народ в полунощных степях, им красится Арап на южных берегах..." (М.Ломоносов "Письмо о пользе стекла").Большое внимание развитию стеклоделия в России уделял Петр I. Он отменил пошлины на стеклянные изделия, привозимые к нам из Чехии, Германии и Италии. При этом он привлекал иностранных стеклоделов для подготовки русских мастеров, а также посылал русских за границу учиться стекольному делу и, в частности, искусству изготовления бисера.Однако, свидетельств о массовом производстве русского бисера учёные так и не нашли. На протяжении нескольких веков бисер ввозили в Россию из Италии и Германии. Ещё в XV веке привозной бисер применялся русскими рукодельницами наравне с драгоценными камнями и жемчугом.Но с увеличением бисерного рукоделия в XVIII веке резко повышается спрос на заграничный бисер и стеклярус разных сортов и оттенков. Если в 1748 году только через Петербургский порт было ввезено в Россию из-за границы 472 пуда бисера и 2 пуда стекляруса, то уже в 1752 году было завезено 2126 пудов бисера и 29 пудов стекляруса.Следующая знаковая веха в развитии стеклоделия и новая попытка создания производства бисера в России относится к середине XVIII века и связана с научной деятельностью великого русского учёного М. В. Ломоносова. Именно он первым стал изучать цветное стекло и заложил научную основу в его производство(Усть-Рудицкая фабрика:Из всех видов продукции Усть-Рудицкой фабрики труднее всего было наладить изготовление бисера. Сделанная по указанию Ломоносова машина для производства бисера вначале его не удовлетворяла, и только после того, как эта машина была усовершенствована, учёный с радостью сообщил: «Ныне сыскал я надёжный способ делать бисер, пронизки (стеклянные бусы) и стеклярус скорым способом, так что могу удовольствовать будущего, 1761 года, оным здешнюю коммерцию»).Стекольная фабрика в Усть-Рудицах просуществовала почти полных 12 лет - с середины 1753 до самой смерти учёного в 1765 году. К сожалению фабрика М. В. Ломоносова так и не смогла полностью удовлетворить потребности внутреннего рынка в бисере и стеклярусе, о чём так мечтал учёный.После смерти учёного фабрикой некоторое время руководила его жена. После её кончины фабрику и вовсе закрыли, не успев должным образом развернуть производство бисера и стекляруса. Постройки фабрики были уничтожены, осталась лишь усадьба, которая перешла к потомкам Ломоносовых. Несмотря на уход М. В. Ломоносова, спрос на бисер в России не упал, а продолжил поддерживаться за счет поставок из Богемии и Венеции.Мода на бисер приходит из Франции, где его начинают использовать в отделке городского костюма и его дополнений - сумочек, косынок, шарфов.Однако основным фактором, определившим необыкновенную популярность бисерного рукоделия того времени, была, несомненно, смена направления в изобразительном и прикладном искусстве. В Европе вошел в моду стиль, позднее названный «бидермейер», поэтизировавший прелести семейного уюта.Образ добродетельной хозяйки дома, вышивающей бисерный бумажник к именинам супруга, или юной девицы, вяжущей кисет для любимого дядюшки, как нельзя лучше соответствовал идеалу эпохи. И тысячи рукодельниц во всех европейских странах принялись за бисерное рукоделие.В Россию стиль «бидермейер» пришёл с некоторым опозданием - в конце XVIII - начале XIX столетия, но полюбился многим представительницам прекрасного пола. Именно с этого времени искусство бисероплетения обрело характер массового увлечения сначала в аристократических кругах, а потом и среди остального населения нашей страны. Это было обусловлено и вековой привычкой русских женщин к рукоделию, и давней их любовью к растительному и цветочному орнаментам. К тому же высокое мастерство в рукоделии служило признаком хорошего воспитания и бытового образования.Эти факторы определили не только расцвет бисерного рукоделия в России, но и неповторимое своеобразие русских бисерных работ, несмотря на то, что почти весь бисер для вышивания да и значительная часть рисунков привозились из-за границы.XIX век провозгласили «золотым веком» бисера в России, потому что именно тогда искусство бисероплетения достигло своего расцвета и прочно закрепило свои позиции, став неотъемлемой частью культуры и быта нашей страны.Чего только не делали наши предки из бисера, стекляруса и бусин! Этот красивый и прочный материал имел широкую область применения - его использовали при изготовлении кошельков, чехлов для зонтов, обложек для записных книжек и альбомов, футляров для карт, коробочек для табака. Им вышивали иконы, картины с жанровыми сценками или роскошными букетами и птицами, которые вставляли в каминные экраны или просто вешали на стену в рамке. Бисером обвязывали трости, курительные трубки, шкатулки, вазы, подстаканники, рожки для кормления детей. Стеклярусными гобеленами украшали стены во дворцах, в том числе и в императорских.Более того, среди этого разнообразия встречаются удивительные предметы. Например,ЧЕХОЛЬЧИК для МЕЛА. Оденешь бисерный чехольчик на мелок — и красиво, и руки не пачкаются.Или вот ещё забавная выдумка — бисерный чехольчик на зубочистку! Но в Эрмитаже хранится именно такой предмет, связанный крючком и датируемый 1820-1830 годами. И не просто чехольчик, а с премиленьким орнаментом и крышечкой!Надо также сказать, что часто вещи, обшитые бисером, были адресованы и мужчинам. Так в Эрмитаже хранится трубка великого полководца М. И. Кутузова с разборным бисерным чубуком, все части орнамента которого были выполнены дочерьми фельдмаршала. Гофрированное серебро и перламутр очень гармонируют со стеклянным переплетением в виде виноградных листьев. В орнамент вышивки его дочери также включили и свои имена.К тому же, по изысканному узору и очень мелкому, ровному, разнообразному по цвету материалу можно было определить, что авторами изделий из бисера являются богатые и знатные дамы. Они могли себе позволить приобрести дорогой бисер в нужном количестве, тончайшие английские иголки и заграничные трафареты с рисунками для вышивки, которые попадали в Россию из Германии и Франции. Даже сама императрица Мария Фёдоровна тоже была большой любительницей разного рода рукоделий и вышивки. Именно ей принадлежит знаменитая поговорка: «Лень - мать всех пороков». Поэтому рукоделия в те времена были не только приятным времяпровождением, но и средством от праздности.В дворянских усадьбах и в городах был распространен обычай дарить родственникам, соседям и просто знакомым милые вещицы, сделанные из бисера своими руками, которые предназначались для благочестивых вкладов или использовались в домашнем обиходе. Так что вышивка в то время была далеко не единственной, но наиболее распространённой техникой выполнения работ из бисера среди обеспеченных дам наряду с вязанием крючком и на спицах.Но несмотря на наличие такого изобилия предметов ручной работы, в России изделия из бисера почти не предназначались для продажи, в отличие, например, от европейских стран, потому что рукоделие в ту пору в нашей стране было чисто домашним занятием. Исключения составляли лишь изделия из бисера, производившиеся в женских монастырях, а также крепостными мастерицами в небольших мастерских. ИЗ ДРУГОГО ИСТОЧНИКА:Изделия из бисера поражают изяществом и красотой, которые нисколько не потускнели со временем.В России XVIII—XIX веков в отличие от многих европейских стран не существовало ни фабричного, ни кустарного производства изделий из бисера. Украшенные им вещицы изготавливались рукодельницами исключительно индивидуально и предназначались для их родных и близких, иногда для собственного интерьера или туалета. Они всегда несли на себе отпечаток души мастерицы, заключавшийся не только в трогательных надписях, но и в выборе сюжета, имевшего большей частью еще и символическое значение, и в компоновке различных частей рисунка, и в подборе цветов бисера (число которых порой превышало 30 в одной вышивке).С конца XVIII века начинают выходить русские модные журналы: «Магазин английских, французских и немецких новых мод» (М., 1791), «Журнал приятного, любопытного и забавного чтения» (1802—1804), «Журнал для милых» (М., 1804), «Дамский журнал» (М., 1806) и т.д. В некоторых из этих журналов печатались рисунки для вышивания, но большей частью это были перепечатки с иностранных образцов.Рисунки для бисерного рукоделия составлялись в основном профессиональными художниками, которые делали их самостоятельно или брали в качестве оригиналов картины, гравюры, книжные иллюстрации, виньетки. Например, бисерная вышивка «Атрибуты виноделия» выполнена по рисунку виньетки из книги аббата де Сен-Нона «Путешествие по Неаполитанскому королевству», первое издание которой вышло в 1781—1786 гг., а второе — в 1828 г.Опытный художник существенно перерабатывал исходный рисунок, учитывая специфику техники и назначения бисерных вещиц.Рисунки для вышивок конца XVIII — начала XIX века были очень дороги. В объявлении из «Московских ведомостей» за 1798 г. сообщается, например, о том, что в книжной лавке у купца Кольчугина продаются узоры для шитья по канве, раскрашенные и нераскрашенные, ценою 10 и 6 рублей за тетрадь. Подписка на отечественные журналы с рисунками для вышивания стоила также далеко не дешево. А стоимость самого бисера можно приблизительно оценить по одному из изречений Козьмы Пруткова: «Ценность всего условна: зубочистка, подаренная тебе в сувенир, несравненно дороже двух рублей с полтиной». На чехол для зубочистки бисера идет совсем немного, а два с полтиной были по тем временам вполне солидные деньги. Для сравнения — 1 пуд ржаной муки стоил в середине XIX века около 50 коп. Таким образом, бисерное рукоделие в период его расцвета было доступно лишь состоятельным рукодельницам.Действительно, имеется множество свидетельств тому, что бисерным вышиванием занимались в основном богатые люди. Например, графиня Толстая, вяжущая бисерный кисет, на портрете Аргунова или княжна Ромодановская-Ладыженская, оставившая свою подпись на ящике для сигар, принадлежавшем лейб-медику Николая I Н.Ф.Арендту и украшенном вышитыми бисером пейзажами, а в Эрмитаже хранится трубка Кутузова с разборным бисерным чубуком, каждая часть которого выполнена одной из его дочерей, включивших свои имена в декор вышивки.БИСЕРНОЕ РУКОДЕЛИЕ оставалось долгое время исключительно занятием русских барышень и дам из высших слоев общества.Только к середине XIX века бисерное рукоделие распространилось в монастырях, но к тому времени расцвет его уже в значительной степени прошел.В соответствии с книгой Н.М.Максимовича-Амбодика «Емблемы и символы избранные», изданной в 1788 г., вышитый бисером «великий букет цветов» мог иметь исключительно патриотическое значение: «Токмо отечество мое мне нравится». А поскольку жизнь в отечестве протекала в то время преимущественно в сельской местности, в бисерных аллегориях нашла отражение и эта тема.Общепринятым символом верности и преданности было изображение собаки. Отсюда все многочисленные изображения собак разнообразнейших пород на бисерных картинках, кошельках, портмоне, бюварах.Не только символика, но и жанр занимал достойное место в бисерных вышивках. Это вполне соответствует еще одному направлению в искусстве 1820—1840-х гг., которое теперь часто называют «РУССКИЙ БИДЕРМЕЙЕР». Действительно, для этого направления характерно стремление к эстетизации повседневного быта, но в отличие от Германии, в России эстетизировалась не бюргерская, а усадебная культура. В частности, все бесчисленные беседки, храмы, урны, колонны, которые встречаются на бисерных вышивках, воспринимались не только как символы любви, дружбы, памяти, но и как вполне реальные объекты, украшавшие в то время барские парки. Кроме того, предметом вышивки могли стать самые обыденные вещи: например, табурет, а под ним играющие с клубком кошки, или жардиньерка со стоящим на ней аквариумом. Скромное представление уличного артиста тоже становится предметом чудесной бисерной композиции: перед ширмами, за которыми спрятан кукольник, пляшет и играет на некоем инструменте Пьеро; двое детишек обнявшись смотрят на происходящее. На крошечной сцене можно различить Петрушку с дубинкой и черта с палкой — заключительную сцену классического театра «Петрушки», в которой главный герой дерется с пришедшим за ним чертом. В это же время становятся необычайно модными сцены и типы народной жизни. В России такие сюжеты обязаны своим появлением публикации в 1817—1818 гг. «Волшебного фонаря» — иллюстрированного сборника забавных сценок из русской народной жизни. Эта тематика появляется в росписи фарфора, в мелкой фарфоровой и керамической пластике. Находит она отклик и в бисерных вышивках. Интересна довольно часто встречающаяся сцена русского народного гулянья: танцующие крестьянки, мужик, играющий на балалайке, и другой, слегка подвыпивший, с зажатым в руке штофом «зелена вина». Три фигуры этой вышивки — балалаечник и две пляшущие женщины — имеют в своей основе рисунок К.Кольмана «Лето» из серии «Виды русской деревни», а фигура мужика со штофом взята из гравюры Аткинсона «Кабак», опубликованной в Лондоне в 1803 г. Эта композиция встречается и полностью, и во фрагментах. Иногда ее дополняют изображением повозки или поводыря с медведем.Большой популярностью пользовались также изображения разнообразных повозок с запряженными в них парами и тройками лошадей.Тема наполеоновских войн нашла отражение во многих вышивках первой половины XIX века. Большинство сюжетных вышивок украшалось либо орнаментальной полоской, либо более или менее пышным цветочным узором. Оба эти вида декора могли существовать в бисерных работах и вполне самостоятельно. Более того, букеты, гирлянды, венки из цветов и плодов единодушно признаны шедеврами русского бисероплетения. Если в XVIII веке вышитые изображения цветов носили достаточно условный характер, то в XIX — бисерная флористика обретает исключительно натуралистический характер: цветы легко распознаются с помощью ботанических атласов или определителей растений. Помимо красоты и ботанической точности бисерные букеты и венки заключали в себе зачастую и определенный смысл, котрый мог быть понят в соответствии с общеизвестным тогда «языком цветов». «КАРТОЧНАЯ ИГРА в РОССИИ есть часто оселок и мерило нравственного достоинства человека", — писал П. А. Вяземский в «Старой записной книжке». — «Он приятный игрок» — такая похвала достаточна, чтобы благоприятно утвердить человека в обществе. В России карты появились уже в XVI в. наряду с игрой в зернь, то есть в кости, и были известны уже при дворе царя Алексея Михайловича. Петр I попробовал бороться с азартными играми: он указом запретил в армии и во флоте проигрывать более чем один рубль — по тем временам большие деньги. Екатерина II издала указ, запрещающий платить карточные долги по векселям или давать деньги для выплаты таких долгов. Бесполезно! Попробовали «власть употребить»: в дом, где шла азартная игра, вдруг являлись слуги закона и арестовывали всех играющих. Об этом Бантыш-Каменский писал князю Куракину: «У нас сильный идет о картежных академиках перебор. Ежедневно привозят их к Измайлову; действие сие в моих глазах, ибо наместник возле меня живет. Есть и дамы…» А через несколько дней: «Академики картежные, видя крепкий за собой присмотр, многие по деревням скрылись…» Азартные игры не прекращались ни при Павле, ни при Александре I. Особенно карты распространились среди гвардейских полков. Рассказывали, что использованных игральных карт в кабачке накапливалось столько, что каждый день их собирали лопатами и увозили возами. Остановить игроков не представлялось возможным, современник утверждал: «Писать против игры есть то же, что сочинять против фортуны». Петр Андреевич Вяземский вспоминал, какое большое место в жизни занимала игра в карты: «Нигде карты не вошли в такое употребление, как у нас: в русской жизни карты — одна из непреложных и неизбежных стихий. Везде более или менее встречается страсть к игре, но к игре так называемой азартной. Страстные игроки были везде и всегда. Драматические писатели выводили на сцене эту страсть со всеми ее пагубными последствиями. Умнейшие люди увлекались ею. Пушкин во время пребывания своего в Южной России куда-то ездил за несколько верст на бал, где надеялся увидеть предмет своей тогдашней любви. Приехал в город он до бала, сел понтировать и проиграл всю ночь до позднего утра, так что прогулял и все деньги свои, и бал, и любовь свою». Карточные игры занимали огромное место в жизни имущих и образованных слоев русского общества XVIII – XIX веков. Нелегко объяснить корни этого сложного социально – психологического явления: тут и жажда острых ощущений, стремление отвлечься от скуки обыденной жизни, тяга к общению, но в первую очередь, конечно, возможность легкого и быстрого обогащения. Так или иначе, но карточная игра, широко распространенная в быту, получила столь же широкое отражение и в русской литературе. В некоторых произведениях перипетии карточной игры занимают важнейшее место в сюжете или, во всяком случае, определяют характер и мотивы поведения персонажей. «Пиковая дама» Пушкина, «Маскарад» Лермонтова, «Игроки» Гоголя, «Два гусара» и некоторые главы из «Войны и мира» Л. Толстого, рассказы Чехова «Винт» и «Вист», «Большой шлем» Л. Андреева – словом, всего не перечислить. Одних названий карточных игр в русской литературе можно встретить десятки. Карточные игры разделялись на КОММЕРЧЕСКИЕ и АЗАРТНЫЕ. В первых требовался не только удачный расклад карт, но и расчет, соображение, своего рода талант – почти как в шахматах. Азартные зависели только от слепого случая. Слово «АЗАРТНЫЙ» и происходит от французского «hasard» – случай, потом уже оно получило дополнительное значение – увлеченный, одержимый. Характерно, что дворяне – офицеры и чиновники – увлекались преимущественно азартными играми – привлекало не искусство игры, а только выигрыш, притом крупный. Впрочем, иногда играли не ради выигрыша, а ради… проигрыша, проигрывали умышленно, дабы угодить партнеру, от которого зависели судьба, карьера, выгодная женитьба. Так, грибоедовский Репетилов, чтобы стать зятем барона, который «в министры метил », «с его женой и с ним пускался в реверси, / Ему и ей какие суммы / Спустил, что Боже упаси! ». Чаще всего играли в азартную игру, которая, в зависимости от вариантов, называлась БАНК, ФАРАОН или ШТОСС. "И перед ним воображенье Свой пестрый мечет фараон".(Пушкин. Евгений Онегин).Мелькание раскидываемых банкометом вправо и влево карт при игре в фараон сравнивается с картинами, возникающими в сознании влюбленного Онегина. "ФАРАОН".Смысл игры в «фараон» очень прост. Герой повести «Жизнь игрока, описанная им самим», изданной в Москве в 1826—1827 гг., так объясняет партнеру, который не знал, как «ставить карту»: «Это очень просто, — возразил я, — выдерни наудачу какую-нибудь, положи ее на стол, а на нее наклади сколько хочешь денег. Я из другой колоды буду метать две кучки; когда карта, подобная твоей, выйдет на мою сторону, то я беру твои деньги; а когда выпадет на твою, то ты получишь от меня столько же, сколько ставил на свою карту». Сторона банкомета правая, сторона понтера левая. Чтобы избежать плутовства, для каждой игры распечатывали новую колоду. Колода полагалась каждому игроку и банкомету. Опытные игроки вскрывали колоду, заклеенную крест-накрест, с особым шиком: колоду брали в левую руку, крепко сжимали, так что заклейка с треском лопалась, потом жестом фокусника тасовали карты, «переливая» колоду из левой руки в правую. По тому, как игрок брал карты в руки, сразу виден был навык, его принадлежность к клану «своих». В «фараон» играли за четырехугольным столом, покрытым зеленым сукном, такие столы называли ломберными. Возле каждого игрока лежали мел и щеточка — мелком тут же, на зеленом сукне стола, делались расчеты, записывали ставки, ненужное стиралось щеточкой. Возле каждого игрока стопки золотых монет, на столе зажженные канделябры, за окном ночь… Такова фантастическая картина карточной игры. Использованную колоду, после прохождения одной тальи, или пульки, кидали под стол — потом лакеи соберут колоды и продадут их в свою пользу мещанам, для игры в дурачки и прочие забавы. Иногда под стол, вместе с использованными картами, падали деньги — их не принято было подбирать, считалось дурным тоном, а еще из суеверия. Рассказывали анекдот, как Афанасий Фет во время карточной игры нагнулся, чтобы поднять небольшого достоинства ассигнацию, которую уронил, а Лев Толстой, его приятель, запалив у свечи сотенную бумажку, посветил ему, чтобы облегчить поиски. «Мушка» В Россию эта игра пришла из Франции и была чрезвычайно популярна в XVIII веке. За долгие годы существования мушка была украшена многочисленными вариантами, что придает ей особую прелесть. Количество игроков — от 3 до 7. Если играют трое, берут малую колоду — 32 карты. Если игроков четверо, берут среднюю колоду — 36 карт. При большем количестве игроков используют колоду в 52 карты. Места определяет жребий — из колоды, разбросанной веером по столу, тянут карты. Тот, кто вытянул самую младшую карту, сдает первым. Если вдруг случится вытянуть одинаковые карты, нужно вновь вернуть их в колоду и тащить карты заново. Сдают каждому игроку по пять карт, раздавая их по одной, не все пять за раз. Козырь вскрывает сдающий и помещает его в середине стола. Туз в каждой масти — самая сильная карта, а туз пиковый именуется мушкой. Ему присваиваются значительные преимущества. Каждый игрок ведет свою запись. Игрок проводит перед собой линию и пишет под ней цифру 25, с которой в течение всей игры и списывает. В мушке XVIII века, упомянутой в произведениях Державина и Фонвизина, игра велась «в 30 пуаней» (пуань-фишка в определенную, заранее обусловленную сумму). На зеленом сукне ломберного стола каждый игрок проводил дугу, которую рассекал посередине вертикалью. Левая (от вертикали) сторона дуги помечается буквой В — она назначалась для вписывания взяток. Правая сторона помечается буквой Р и обозначает ремизы. В центре дуги, над вертикалью, пишут цифру 30 (или 25). Прикупают игроки поочередно. Выигрывает тот, кто первым списывает назначенную цифру. Выигрывает он обязательно у каждого из игроков. Цифру выигрыша записывают в стороне до окончательных расчетов. Кроме азартных, были игры коммерческие. Вист, пикет — это коммерческие игры, построенные по сложным правилам.(В России ПИКЕТ сделался особенно популярным в XVIII веке и был одним из любимейших развлечений Екатерины II. В конце XIX века пикет характеризовался как игра «семейная, кабинетная». Пикету, в отличие, скажем, от рамса, противопоказан «салонный говор», он требует уединения и сосредоточенности, что характеризует его как игру «умственную». Естественно, что наиболее оптимальным количеством игроков в пикет следует считать число «два», причем необходима равносильность между партнерами. Пикет — игра равных.)
