ШЕКСПИР.Драм.соч.,часть 5-я.4 пьесы,перевод в прозе КЕТЧЕРА,Москва 1858г тип.Барфкнехта 1-е РУСС.ИЗД

ШЕКСПИР.Драм.соч.,часть 5-я.4 пьесы,перевод в прозе КЕТЧЕРА,Москва 1858г тип.Барфкнехта 1-е РУСС.ИЗД
Состояние: хорошее
номер лота 584066
Цена
13 650 руб.
4д 15ч. до окончания (03 Апрель 2024, 02:04:32)
Стоимость доставки оплачивает покупатель
  • Почта России (бандероль/посылка «заказная») 350 руб.
Местоположение: Санкт-Петербург
0 просмотров

РЕДКОСТЬ.Первое русское издание сочинений Шекспира в 5-ти частях.ПЕРВОЕ ИЗДАНИЕ ШЕКСПИРА в ПЕРЕВОДЕ КЕТЧЕРА. ШЕКСПИР.Драматические сочинения Шекспира.Перевод с английского Н.Кетчера.часть 5-я.изд.Солдатенкова и Щепкина,Москва,тип.Э.Барфкнехта,1858г. 376стр.Владельческий переплет эпохи(полукожа).Состояние на фото,доставка лота в другой регион-почта России. ДЛЯ СПРАВКИ:Николай Христофорович Кетчер был одним из лучших переводчиков Шекспира 1840-х годов.В то время переводы были в прозе(так наз."художественные переводы").Определение же художественного перевода как полноценной замены подлинника, не допускающей никаких произвольных отступлений(в отличие от поэтического), было чрезвычайно важно для дальнейшего развития теории перевода в России. Белинский обязывал переводчиков глубоко освоить переводимого автора. «Шекспир требует глубочайшего изучения, всей любви, всего внимания, совершенного погружения в себя».В связи с изданием Н.Х. Кетчера с обоснованием прозаического перевода выступил Белинский. Рецензируя четвертый выпуск этого издания (1841), критик писал: «...переводы Шекспира в стихах — пока еще роскошь для нашей публики... Наша публика вообще еще чужда той идеальной сферы, в какой движутся многие драмы Шекспира и почти все его комедии. Для многих его пьес надобно иметь значительное идеальное развитие, не затрудняться оборотами языка, сжатостию и неожиданностию метафор, надобно иметь очень развитую восприимчивость размышления, чтобы схватывать молниеносность мысли его, облеченную в роскошь сравнений и поэтических образов... Если перевод Шекспира может теперь иметь влияние на русскую литературу, то, конечно, перевод в прозе. Русской публике надобно сначала освоиться с манерою Шекспира, с его кистью, сблизиться с ним, почувствовать его миросозерцание, его дух. Тогда только публика будет в состоянии оценивать переводы Шекспира в стихах» (XIII, 117—118).Попытка Н.Х. Кетчера перевести в прозе все драматические произведения Шекспира была наиболее значительным переводческим предприятием этого времени. Николай Христофорович Кетчер (1806? — 1886) был одним из деятельных участников общественно-литературной жизни 40-х годов.21 Уроженец Москвы, медик по образованию, он являлся членом кружка Герцена и Огарева, а затем был близок кружку Белинского и Станкевича. К числу его друзей принадлежали также Тургенев, Боткин, Щепкин. Кетчер был одним из наиболее радикально настроенных общественных деятелей 40-х годов. Основу его мировоззрения составили Шиллер с его «поэтической рефлекцией» и «революционной философией в диалогах» и принципы французской революции.Человек необычайной прямоты, нелицеприятный до резкости, добродушный и отзывчивый, Кетчер пользовался большой любовью и уважением окружающих. «Если б в России можно было делать что-нибудь умное и благородное, Кетчер много бы поделал — это человек» (XII, 54), — писал о нем Белинский Боткину 28 июня 1841 г. Широкие знакомства Кетчер имел в среде актеров. Он был признанным ценителем и советником лучших мастеров московской сцены. «Его мнения о театральном искусстве очень уважались артистами Малого театра, — вспоминала А.В. Щепкина, невестка М.С. Щепкина. — Все, что он говорил о характере какой-нибудь роли, о достоинствах пьес, все слушалось артистами со вниманием, особенно если отзывы эти касались Шекспира».Своей медицинской специальностью Кетчер не особенно интересовался. В сущности, после начала 1830-х годов он отошел от практической медицины. Зато его особо занимали вопросы судебной медицины и психологического объяснения преступлений.24 Несомненно, что это внимание к психологическим проблемам и интерес к Шекспиру были между собой связаны. Недаром Герцен шутя заметил как-то, что Кетчер «один из всех врачей изучает медицину по Шекспиру».Обращение его к Шекспиру было закономерно. С одной стороны, возросший интерес к творчеству английского драматурга делал особенно ощутимым отсутствие на русском языке большинства его произведений. С другой стороны, то преклонение перед Шекспиром, которое царило в кругу ближайших друзей Кетчера, несомненно стимулировало переводчика.Перевод Шекспира стал основным делом жизни Кетчера. Хотя он отвлекался на переводы других сочинений, редактирование журналов и некоторых других изданий (в том числе первого собрания сочинений В.Г. Белинского), но работы над Шекспиром не оставлял и переводил его упорно и настойчиво. П.В. Анненков вспоминал, что, когда в 1844—1845 гг. Кетчеру пришлось по служебной обязанности переводить с немецкого какое-то медицинское руководство, «поверх этой книги всегда лежали на письменном его столе томики Шекспира в оригинале и в немецком тексте, и он свободно переходил от перевода учебной книги к переложению поэтических созданий британского драматурга». Много лет спустя, когда, наконец, перевод был завершен, он испытал от этого не радость, а грусть по утраченному занятию. «Кончил я перевод Шекспира... и стало мне скучно без этой работы», — жаловался он. К лету 1841 г. Кетчер сумел договориться с московским типографом Н. Степановым и приступить к печатанию переводов.Свое издание Кетчер начал хрониками, которые (за исключением «Ричарда III», существовавшего в крайне устаревшем переводе 1783 г.) до него на русском языке не издавались. Благодаря подготовленным заранее переводам он сумел в 1841 г. издать восемь выпусков, составивших две первые части: I — «Король Иоанн», «Ричард II», «Генрих IV», части 1 и 2; II — «Генрих V», «Генрих VI», части 1—3. В следующем, 1842 г. вышли четыре выпуска третьей части: «Ричард III», «Генрих VIII», «Комедия ошибок» и «Макбет», а в 1843 г. — лишь один (13-й) выпуск четвертой части — «Укрощение строптивой».14. «Все хорошо, что хорошо кончилось» — 1846 г.; 15. «Кориолан» — 1848 г.; 16. «Отелло» — 1849 г.В 1850 г. вышли два выпуска (17-й и 18-й) пятой части: «Два веронца» и «Антоний и Клеопатра», после чего издание прекратилось. Причиной этого был, по-видимому, цензурный террор эпохи «мрачного семилетия».В 1858 г. Кетчер выпустил пятую часть своего труда, в которую вошли уже издававшиеся «Два веронца» и «Антоний и Клеопатра» с добавлением новых переводов — «Тимона Афинского» и «Юлия Цезаря». После этого опять наступил перерыв.В 1862 г. переводчик снова начал свое издание. За 1862—1864 гг. были переизданы пять старых частей. Выпуск последующих четырех частей с семнадцатью остававшимися пьесами продлился до 1879 г. Таким образом, осуществление всего издания заняло без малого сорок лет.Переводя Шекспира прозой, Кетчер, естественно, ставил перед собой основное требование — точность. Переводчик дорожил каждой строкой оригинала, стремился передать каждое слово. Тщательное изучение шекспировского текста, различных комментариев к нему, немецких переводов и т. д. позволило ему почти полностью избежать ошибок. Как пособие для разбора и истолкования шекспировских пьес прозаический перевод Кетчера может использоваться и в наши дни. Во многих случаях Кетчеру удалось, сохраняя верность подлиннику, передать его сжатость, энергию и меткость речи. Прежде всего это, конечно, относится к сценам, написанным прозой у Шекспира. Так, фальстафовские сцены в «Генрихе IV» принадлежат к числу лучших страниц перевода. Удачно переданы Кетчером и те стихотворные монологи, которые отличались резкостью, энергичностью и известной сухостью выражения, например Ричарда III или Филиппа Фолькенбриджа («Король Иоанн»).Достоинством Кетчера была смелость в передаче необычных шекспировских образов.«Ты жил кровью — кровава будет и смерть твоя; позор был всегдашним спутником твоей жизни — не оставит он тебя и в минуту смерти».Переводы Кетчера явились в 40-е годы большим завоеванием русской культуры. Из 18 пьес, опубликованных в 1841—1850 гг., тринадцать появились на русском языке впервые. В полном объеме стали известны русским читателям исторические хроники Шекспира. Поэтому был закономерен и широкий резонанс, вызванный изданием Кетчера. Каждый печатный орган этого времени, имевший отношение к литературе, считал своим долгом откликнуться на него, высказать свое одобрение. По выходе пяти первых выпусков Белинский отмечал: «Журналы уже отдали полную справедливость важности предприятия г. Кетчера и достоинству его перевода; а возможность продолжать предприятие доказывает, что на Руси есть люди, которые читают не одни сказки и умеют понимать не одни "репертуарные" пьесы».Особенно энергично пропагандировали издание Кетчера в 40-е годы «Отечественные записки».Позиция журнала определилась уже в рецензии на первые два выпуска, принадлежавшей перу П.Н. Кудрявцева, будущего известного историка, а в то время начинающего критика, последователя Белинского. Кудрявцев писал об издании Кетчера: «...предприятие смелое, дерзкое, но умное, благородное, задуманное по бескорыстной любви к искусству из просвещенного желания пользы обществу; отрадное явление, доказывающее, что... теперь еще есть души, в которых ярким светом теплится искра огня Прометеева!». Особо отмечалось значение прозаического перевода, ибо «Шекспир такой поэт, которого должно изучать даже и буквально, в котором интересна всякая фраза так, как она есть, в том самом обороте, в каком она вышла из-под его пера».Убежденным сторонником нового издания Шекспира был и Валериан Майков, ненадолго возглавивший критический отдел журнала после ухода Белинского. В рецензии на 14-й выпуск он отдавал решительное предпочтение переводу Кетчера перед «существующими у нас вольными переводами в стихах» и заявлял: «С помощью этого перевода русский, не знающий по-английски, может составить себе почти такое же верное суждение о Шекспире, как и англичанин, потому что и тому и другому нельзя в этом случае обойтись без руководства опытного филолога и знатока английской старины, — а г. Кетчер в этом отношении выдержит соперничество с любым археологом».47 Поддерживал Кетчера и некрасовский «Современник». С момента возникновения журнала до 1858 г. в нем печатались одобрительные рецензии на все выходившие выпуски; первая из них (на вып. 14) принадлежала Белинскому.Однако издание Кетчера пользовалось в 40-е годы несомненным и заслуженным успехом. Выпуски, продававшиеся по сравнительно доступной цене, раскупались быстро, и уже к середине 50-х годов они стали редкостью на книжном рынке. Е.Ф. Корш писал: «Н.Х. Кетчер не без справедливой гордости может ободрять себя мыслью, что не одна сотня людей на обширном пространстве Русской Земли впервые познакомилась по его переводу с величайшим из драматургов, с гениальнейшим из поэтов нового времени, — и честь этого дела останется за ним навсегда».56 Сохранились свидетельства об отношении читателей к изданию; они немногочисленны, но красноречивы.Анонимный мемуарист, именовавший себя «смоленским дворянином», описывая свои юношеские годы, рассказывал о своем увлечении Герценом и Щедриным, которые раскрывали ему глаза на социальную несправедливость, и одновременно — Шекспиром. «Часто, взяв с собою Кетчеров перевод исторических драм Шекспира, забирался я в какой-нибудь овраг поуединеннее, и передо мною как живые проходили Генрихи, Эдуарды и Ричарды, Макбеты, Болинброки и Фальстафы, и я жадно жил среди них и с ними». А режиссер и драматург Александрийского театра Н.И. Куликов писал в декабре 1851 г.: «Я получил от Щепкина все пьесы Шекспира, перевед. Кетчером, и читаю понемногу. Ах, какое это наслаждение. Какое сокровище передо мной открывается с этим гением. Целый мир во всем его необъятном величии. Ни историки, ни поэты, ни романисты, никто из смертных не объяснял так жизнь во всех ее подробностях, как бессмертный Шекспир!».Некоторое применение переводы Кетчера нашли в театре. Еще в 1840 г. М.С. Щепкин хотел использовать переведенную им первую часть «Генриха IV» для своего бенефиса, но пьеса была запрещена театральной цензурой. Позднее, в 1865 г., в московском Малом театре в бенефис Г.Н. Федотовой в переводе Кетчера была поставлена комедия «Все хорошо, что хорошо кончилось» (Федотова исполняла роль Елены). В 1867 г. разрешение драматической цензуры было получено на его же перевод «Зимней сказки». Особенной популярностью пользовался кетчеровский перевод «Укрощения строптивой», который ставился с 50-х годов до начала XX в. По-видимому, по переводу Кетчера были поставлены в 1866 г. в Малом театре «Виндзорские проказницы». Солдатенков Козьма Терентьевич (1818-1901) . Он происходил из рода купцов-старообрядцев.Отец в целях "воспитания" платил ему мизерное жалованье. В двадцать один год он стал самостоятельно вести дела и, кроме торговли пряжей, занялся дисконтом и стал пайщиком ряда крупных торгово-промышленных фирм. Состояние его к концу жизни оценивалось в 8 млн. рублей. Всю жизнь стремившийся к знаниям, которые в его представлении были не отделимы от книг, Козьма Терентьевич в 1856 г. создает издательскую фирму. Ее цель: популяризация работ выдающихся деятелей общественной мысли и писателей.По инициативе Н. Х. Кетчера, совместно с Н. М. Щепкиным, сыном знаменитого актера, Солдатенков организовал издательство (1856), открыл книжный магазин (1857).Непосредственным инициатором создания издательской компании был Кетчер, широко известный в литературных кругах как переводчик Шиллера, Гофмана,Шекспира. На правах руководства в издательскую компанию с Солдатенковым вошел и Н.М. Щепкин как весьма компетентный в книжном деле человек. С самого начала между ними были распределены обязанности: выбирал и редактировал произведения Щепкин,переводил иностранных авторов Кетчер, а тираж определял Солдатенков с учетом «общественных потребностей».

Смотрите другие мои товары
Похожие товары